Желание сделать эту работу появилось от переживания аффекта производимого русским языком, в основном песнями, но в которых важнее тексты, чем музыка. Стоит ли за стереотипами «русская душа», «русский космизм», «великая русская культура», хоть какие-то основания? Существует ли “русскость”, как феномен, существует ли русскость без языка? (вопрос возник из одной встречи в Брюсселе, когда женщина не видевшая меня до этого ни разу, воскликнула “Oh, my God, you are so Russian”)
OH MY GOD YOU ARE SO RUSSIAN
5,6 февраля 20:00, танцевальный спектакль, продолжительность ~ 55 минут
«Есть слова в песнях, которые вызывают у меня ярость, есть слова, которые вызывают у меня боль, немой ор и слезы. Танец не вызывает у меня таких чувств. Но эти чувства переживаются мной как движение, которое заполоняет меня. Я хочу внести в свой танец интенсивность этих эмоциональных переживаний, эту силу, что ли. Эта работа началась с мыслей о силе слова, и я ищу все возможные способы остаться с этой темой. Произнесение каких-то слов граничит с пафосом, с пошлостью, но я думаю не нужно бояться приближения к этой границы. Иногда мне надоедает остранение, которое присутствует в современном танце, и тогда я обращаюсь к песне, с одной стороны, с ее текстом, что важно, а с другой стороны, с ее мелодической составляющей, а оттуда уже возвращаюсь в танец.
Началось все с того, что одна женщина, с которой мы не были знакомы, при виде меня воскликнула: «Oh my God you are so Russian». Это было в Брюсселе на открытии площадки Давида Замбрано. И тем самым она подарила мне название для соло, которого еще не было. Сначала это как-то меня задело. Но потом я попытался понять, что же она увидела? Суровость? Широкое лицо? Светлые волосы? Что позволило ей сделать такое утверждение? Потом я стал думать о том, что свои технические занятия я давно называю «русским народным контемпорари», хотя я никогда не учился народному танцу. Но всегда чувствовал какое-то присутствие удали, ловкости и легкости в той смеси из техник, которые я получил от других педагогов. Часто на занятиях мы танцевали под песни в исполнении ансамбля Покровского. А с шестого или седьмого класса я постоянно слушаю Гражданскую Оборону и часто думаю, может ли танец быть таким же, как песни этой группы, — сгустком ярости. А потом прочитал в книге с текстами Летова, что он смотрел передачу «Музыкальный ринг» с участием ансамбля Покровского и при просмотре этой передачи он скакал по комнате и говорил, что это и есть панк. И тут все окончательно сложилось.
Был показ на НОЧ’и перформанса первого варианта соло, потом прошло почти два года и был второй показ в апреле. Но уже в этот раз мне понадобился цифровой партнер, над которым работают Илона Бородина и Боря Коротецкий. Он в какой-то степени заменил ту женщину, которая назвала меня «таким русским», и я жду, пока это партнер на основе информации, полученной от моего танца и пения, воскликнет: «Oh my God you are so Russian». Вопросы, можно ли как-то измерить русскость и существует ли вообще такое понятие, до сих пор остается открытыми. Приходите отвечать на них». Антон Вдовиченко
автор и перформер: Антон Вдовиченко
медиа-художники: Илона Бородина, Борис Коротецкий (видео, киннект-трекинг)
музыка: Антон Полубояринов
Премьерные показы спектакля прошли 18 апреля и 28 мая на площадке Студия Сдвиг в Санкт-Петербурге. Фотографии с показа 28 мая: Станислав Павленко. Видео дневник репетиций спектакля (Камиль Мустафаев, Маша Шешукова).